Вожак для принцессы - Страница 79

– Нам нужно поговорить.

– Идем, поговорим по пути, – предложил я, подхватывая воздушной петлей его мешок, – что случилось?

– Ты сильно обиделся?

– Да, – сначала я пошутил, а потом посмотрел на его несчастное лицо и озадаченно спросил: – А на что я должен был обижаться?

– Ну, утром… ты нам очаг делал… а мы полезли золото рассматривать… – Судя по голосу, оборотень чувствовал себя чуть ли не предателем.

– А… – протянул я и задумался.

Нет, я не обиделся. Обижало меня такое только в первые месяцы жизни в королевстве. За полтора года маглорской практики я постепенно привык, что, едва выполню заказ, люди суют в руку жалкие монетки и забывают о моем существовании. Но теперь ведь я уже не простой маглор? Теперь я им вожак. Или, как они начинают называть все чаще, отец. А родители на невнимание детей не обижаются… по собственным помню.

И тут мне стало как-то грустно. Вот ведь мог за эти дни вырваться на полчаса… хотя я и уверен, что мать изредка тайком подсматривает за мной через свой большой шар… но это ведь совсем не то, что живая встреча?!

– Ир… – отвлек меня от раскаяния голос старого волка, и звучал он совсем убито. – Ты из-за этого ушел?

– Куда ушел? – не сразу понял я. – Вот я, здесь.

– Ну, на камнях сарай себе построил? – так вот он оказывается о чем! А волк не унимался: – Ты пойми, всем же интересно было, оказывается, они на самом деле существуют, эти драгоценности!

– Как это – на самом деле? – Да что он сегодня загадками говорит! – Объясняй подробно, я ничего не понимаю.

– Так ты не знаешь из-за чего был заброшен тот дом?

– Представления не имею. Мне никто не рассказывал.

– Там жил оборотень… немолодой уже. Неплохо жил, денежки водились. Никогда не бедствовал и не занимал, если нужно было, исчезал на пару дней и возвращался с деньгами. А потом стали поговаривать, что он грабит на дорогах путников, вот и деньги. Ты не знаешь… здесь, в Дройвии, это очень серьезное преступление… потому и живут стаи у дорог только в королевстве. Здесь маги из дома магистра Гуранда давно всех выловили и повесили. Вот и этот однажды ушел, как обычно, и не вернулся. Лет десять назад. Но никто дом занимать не стал… боялись. Он медведь был, только бурый и огромный. А потом прошел слух, что он не бандит, а нашел в лесу клад, сундучок с сокровищами, и ходил продавать к ювелиру в ближний городок. Вот тогда селяне весь дом и обшарили, даже очаг расковыряли. Но ничего не нашли.

– Нужно будет на этого ювелира посмотреть, – предложил я, – но не сейчас. Ты мне лучше скажи, с чего это ты вообще про сокровища вспомнил?

– Женщины расстроились, – помявшись, признался волк, – некоторые даже плачут. Говорят, ты теперь можешь уйти совсем.

– Что, из-за того, что вы не похвалили мой очаг? Ках, я тебя уже достаточно знаю, чтоб сказать, прекрати вилять хвостом!

– Не виляю я… – завидев впереди, шагов через сотню, высокую фигуру Таилоса в окружении нескольких сородичей, Ках внезапно остановился, – просто все же понимают… если тебя ничто держать не будет, зачем тебе с нами возиться?

– Кривая пентаграмма! – озверел я от его загадок. – Да ты что, издеваешься?! Я же вожак и глава дома! Как я могу куда-то уйти, если вы – моя стая? Зачем бы я тогда все это затевал: земли, деревню? Похоже, ты плохо разбираешься в маглорах, раз можешь так думать!

– А я в них вообще не разбираюсь, ни разу не ел… – хмуро пошутил Ках, – это все женщины. Говорят, раз она все же решила выйти замуж… Тоже совсем не разбираются в маглорах.

Змейство! А вот женщины – это уже плохо. Это очень плохо, потому что у них свободного времени побольше и мозги всегда нацелены на разгадку именно таких тайн.

– Меньше их слушай! – фыркнул я с наигранным пренебрежением. – А больше смотри на факты! Как по-твоему, стал бы я тратить сейчас энергию и сажать живую ограду вокруг своего участка, если собирался уйти? Стал бы размечать фундамент под дом и строить беседку? Лучше думай о том, как выкупить у селян побольше скота. Кстати, они весь перегнали на левый берег? Объяви, что тот скот, что не перегонят до завтрашнего вечера, останется нам бесплатно. А если кто-то со зла забьет на наших пастбищах хоть одно животное, будет платить такой штраф, что дома не хватит. И вообще за умышленную порчу домов, садов, вещей и любого имущества – штраф три золотых. И пусть не забывают, что все их долговые расписки еще хранятся у магистра. Я прощаю долг только тем, кто вступил в стаю.

– А они нас проклинать не начнут? – осторожно поинтересовался волк, глядя на меня, как на незнакомца.

– Ках, может быть, и начнут. Но сейчас я не вижу другого выхода. Они первыми начали хитрить и пытаться нас всячески обмануть. Тебе Тай сказал, что скот считать не нужно? Делай так, как я ему объяснил, а всех недовольных посылай ко мне. И еще, не ходите пешком, вы же уже купили шаргов? Кстати, я сейчас выкупил последний дом на этой стороне, там будет жить Аган, и пока поселятся его парни. Отвезите Хельте продуктов на всех и помогите устроиться. Все. Ты идешь со мной или по делам?

– А ты куда?

– Вон туда, отбирать свободные участки.

– Давай пойду с тобой, староста из-за них уже ругался.

Что такое распределенные участки, я понял сразу. Огороженные чисто символической оградой из веток, с торчащим посреди шалашом или загоном для скота. Все верно, пока они никому не нужны, староста использует по своему усмотрению. Но как только кто-то из селян надумает женить сына или отделить младшего брата, придется выкупать участок у предприимчивого земляка.

– Это моя собственность, – замеченный мной вчера дородный мужчина возмущенно наседал на спокойного, как скала, медведя, – я буду жаловаться повелителю. Вы действуете как бандиты.