Вожак для принцессы - Страница 36

Хитрит, проверив для уверенности ее эмоции, понял я, притворяется капризной и въедливой, а на самом деле в душе звенит тревога, густо сдобренная отзвуком вины.

Интересно, по кому это она так прошлась, что готова с первых минут пребывания в доме испортить себе репутацию?

И тут ответом на мой незаданный вслух вопрос в зал вошли последние приехавшие. Несколько женщин и подростков, среди которых взгляд невольно выхватил складную фигуру яркой блондинки. Хельта, снежная пума, мгновенно всплыло в памяти имя подруги бывшего вожака.

И только секундой позже я рассмотрел утомленное лицо Орисьи, напряженную фигурку стоявшего рядом с ней Ганика и непонятно чего ждущие взгляды остальных женщин.

Все ясно, очевидно, в пути у них произошли какие-то разборки. Обычное дело, когда в отряде несколько женщин, особенно оборотниц и ведьм. Приходилось мне выполнять такие контракты. И теперь понятно, почему так неохотно оставлял меня Кахорис и почему спешно прибежал советник. Наверняка это медведь поторопился кого-то за ним послать. Однако я вовсе не собирался пока никого ни о чем спрашивать, если Таилос после вчерашнего разговора так себя ведет, значит, успел узнать нечто неприятное, с чем не может справиться сам. И стало быть, разбираться во всем этом нужно мне самому. Но чуть позже, в памяти еще свежо собственное намерение поговорить с ведьмой. Решено, вот этим первым делом и займусь, постановил я, потратив на все раздумья не больше секунды, и шагнул к ведьме:

– Орисья, рад видеть. Как добралась? Идем, покажу твою комнату.

– Маглор Иридос, – ринулся ко мне Ганик, и я приветливо ему кивнул.

– Иди, умывайся, вас сейчас будут кормить завтраком. – А сам уже подхватил под руку побледневшую ведьму, решительно увлек в гостиную и захлопнул за собой дверь.

Не забыв кастовать на вход магический заслон.

Оглядев комнату, я нашел взглядом напряженно застывшего у окна медведя и невольно насторожился. Оборотень изо всех сил старался казаться спокойным, но смотрел на нас с необъяснимой подозрительностью. Пришлось немедленно проверить его эмоции, и мне совершенно не понравились бушующие в них сомнения, обиды, чахлые всплески надежды и всполохи ревности, и еще змеи знают сколько непонятных, но безрадостных чувств.

Но сильнее всего меня поразили неимоверная усталость, горькая боль застарелого одиночества и безысходность. И если бы не все это, я, наверное, по маглорской привычке долго бы разбирался, выяснял что и почему, логически объяснял и доказывал этим двоим, сколько вреда и боли они сами себе доставляют. И как хорошо будет, если разберутся мирным путем. А вот теперь не захотел, посадил ведьму в кресло и прошел вдоль комнаты, с яростью урагана переделывая уютную гостиную в жилье для семьи.

Взмах руки – и выросла перегородка, отделяющая стоящий возле дальнего окна диванчик со спящим на нем малышом. Возле нее еще одна, с походной маглорской умывальней. В другом конце комнаты еще перегородка, и за ней еще диванчик, разросшийся в широкую кровать. Одновременно я ставил на окна щиты, а на стол корзинки с пирогами и кувшины с напитками.

Закончив, обвел все испытующим взглядом, проверяя, не упустил ли чего, затем строго уставился на ошеломленную ведьму.

– Мне очень нужна сегодня в обед помощь Таилоса. У нас важная встреча во дворце повелителя. Но я пойду один, если до того времени вы не помиритесь. Ни один из вас вообще не выйдет из этой комнаты, пока вы не разрешите всех своих недоразумений.

И я твердым шагом вышел прочь, не слушая ни возмущенного рыка оборотня, ни отчаянного крика пытавшейся меня остановить ведьмы. И дверь за собой запер магическим замком, разумеется.

Глава 13

– Что ты с ними сделал? – Мэлин, на которую я буквально налетел, выскочив из гостиной, смотрела мне в лицо хмуро и встревоженно.

– Ничего, – окинув взглядом одетую в свой любимый мужской костюм девчонку, я мягко обхватил ее за плечи одной рукой и повел прочь от двери.

Ну, понимаю, что не может она не волноваться за родителей, но стоять под дверями, закрытыми непроницаемым щитом, совершенная бессмыслица. Пусть лучше делом займется, ну не настолько же они непроходимо упрямы, чтоб действительно спорить до обеда?

– Милый! – Теплые руки вцепились мне в свободный локоть, к бедру тесно прижалась волнующе упругая женская фигура, обдала дурманящим ароматом луговых трав, пряной свежестью лимонника…

Всего на миг мои мысли затуманились, отвлеклись от всех дел, очарованно рванулись к манящему аромату… и тут же сработали ментальные щиты, нагрелся спрятанный под кожей личный знак маглора, отрезвляющей горечью вспыхнуло в мозгу понимание, что на меня осмелились напасть.

Нагло, подло, коварно, а потому особенно гнусно. И использовали не оружие и не яд, а самый страшный способ сделать человека безвольным и покорным рабом – усиленный ароматическими маслами самых мощных трав приворот оборотня.

В первую секунду, едва я это осознал, в груди вспыхнуло жаркое бешенство: да как она посмела! Я ведь ей не простой оборотень, и даже не ведьмак! А потом резко вспомнились странные взгляды приехавших, ведьмина ворожба, ненормальная обида Таилоса, и сразу проснулась маглорская бдительность, доведенная последними событиями почти до грани. Выходит, произошло что-то гораздо более серьезное, чем простая ссора из-за очереди мыть миски, и нужно разбираться со всем этим прямо сейчас.

С трудом подавив желание взять Хельту за шиворот прорезавшимися когтями и отшвырнуть подальше, я только чуть отстранился, продолжая движение к столу, где сидел магистр.